Этот самый общий философский способ рассмотрения сущности искусства как достижения единства всеобщего и индивидуального через разрешение противоречия, "коллизии", "разлада", по выражению Гегеля, дает возможность не потерять изначального первичного единства субъекта психологического и эстетического, которое обычно теряется, когда анализ начинается с эстетического, искусства.
Еще более определенно схвачено это единство в философской категории субъекта, развитой Рубинштейном. Она предваряет и устраняет разрыв, с которым мы обычно сталкиваемся в психологии искусства, когда анализ дифференцирует психологию творца произведения и восприятие зрителя, слушателя или читателя этого творения. Само искусство оказывается прерогативой первого, а психология восприятия и неизвестно каким образом и почему происходящее эстетическое развитие второго - его производной. В свою очередь, психология творчества никак не увязывается с утверждением - в марксистской эстетике - предметности искусства как его важнейшей характеристики. О субъекте как философской предпосылке психологии творчества в этом случае речи нет. Но дело в том, что "встреча" творца и "потребителя" его произведения самим произведением не гарантирована; восприятие может и не произойти в силу того, что по каким-либо причинам эстетическое развитие не состоялось, человек не восприимчив к искусству или становится восприимчив к искусству в кавычках, которое называется массовым искусством. Единство между психологией творца и воспринимающего (читателя, зрителя и т.д.) самим произведение не обеспечивается. Единой психологии не возникает.
Рубинштейновская категория субъекта по уровню абстрактности по отношению к этим двум абстракциям стоит выше и позволяет воссоздать их единство. Субъект, согласно Рубинштейну, обладает не двумя, как было принято считать, отношениями к миру - познавательным и деятельным, а тремя: третьим является созерцание как совершенно особое отношение к миру, включающее в себя и этическое, и эстетическое отношения. Наиболее ярко сущность созерцания Рубинштейн раскрыл в соотношении человека и природы. И уже в этом отношении им выделяется сущность прекрасного: " . Прекрасное в природе, - пишет он, - есть то, что выступает в этом качестве по отношению к человеку" (Рубинштейн, 1976, с.374). Стоит задуматься над этим определением, потому что традиционно, исторически природа рассматривалась как противостоящая человеку сила, с которой он должен бороться, которую должен был покорять, преобразовывать и, наконец, "переделывать". Следуя Гегелю, это противоречие человека и природы, их коллизия снималась действием человека, и результатом этого оказывалась та самая гармония, которой не существует в природе самой по себе и в человеке самом по себе. Следовательно, деятельность и созерцание - не разные обособленные отношения, а связанные внутренне в субъекте и субъектом.
Неожиданным, с традиционной точки зрения, является и то, что созерцанием, согласно Рубинштейну, также выделяется сущность, которая всегда связывалась с человеческим познанием, ее раскрывающим, с гносеологией. Но, в отличие от сущности, выявляемой теорией познания путем абстракции от явлений, обобщения множества явлений, созерцание обнаруживает сущноcть в самом явлении. А сущность, выступившая в своей непосредственной данности, согласно Рубинштейну, и есть красота. "Красота, - пишет он, - есть совпадение сущности и явления путем выявления сущности в непосредственно данном - иными словами, такое оформление чувственно-данного, при котором все существенно, при котором явление выступает в своем существенном виде" (Рубинштейн, 1976). Если для Гегеля ведущей объяснительной категорией является "всеобщее" как "всеобщность мира", присваиваемая индивидуальностью, то для Рубинштейна ею оказывается сущность. Единство их позиций заключается в том, что и всеобщее (по Гегелю) и сущность (по Рубинштейну) не только присваивается индивидуально, единично или выступает в явлении, но и получает в нем особую форму существования.
Эта категория "существования", различным образом интерпретированная и в феноменологии Гуссерля, и в экзистенциализме Хайдеггера, в гегелевской и рубинштейновской парадигме не предполагает неантизации сущности. Сущность, как мы показали при анализе рубинштейновских трудов, приобретает специфический способ существования. Это означает, что сущность не только принадлежит к миру идей, абстракций, идеального, но и то, что она онтологизируется, приобретает свой способ жизни.
Общие понятия стресса. Понятие стресса
Пятьдесят лет назад мало кто знал, что значит слово стресс. Использовали его разве что физики - для обозначения «внешней силы, приложенной к объекту и вызывающий его деформацию». У них позаимствовал этот термин канадский физиолог Ганс Селье, всю жизнь исследовавший защитные реакции, возникающие у человека при действии внутренних и внешн ...
Основные концепции психического развития человека в онтогенезе. Психическое развитие с позиции психоаналитической теории З.
Фрейда
Основы психоаналитического подхода к пониманию развития психики в онтогенезе заложены З.Фрейдом (1856-1939) [26]. Психическое развитие в психоанализе отождествляется с процессом усложнения сферы влечений, мотивов и чувств, с развитием личности, с усложнением ее структур и функций.
Фрейд считал, что психика состоит из трех слоев - созна ...
Понятие личности, как социальной характеристики человека
Человек – существо социальное. С первых дней своего существования он окружен себе подобными. С самого начала своей жизни он включен в социальные взаимодействия. Первый опыт социального общения человек приобретает еще до того, как научится говорить. В процессе социального взаимодействия человек приобретает определенный социальный опыт, к ...
Разделы